Архиепископ Сергий (в миру Александр Михайлович Зверев) родился в феврале 1872 года в селе Ново-Павловка Бердянского уезда (ныне Запорожская область) в семье священнослужителя. Родители воспитали его в страхе Божием, с детства приучили к церковному благочестию. Обучаясь на юридическом факультете Московского университета, он одновременно занимался в певческой капелле, которую окончил со званием регента и учителя церковного пения 1-го разряда. Позже, влекомый благодатью Божией, Александр Михайлович пошел по стопам отца. Он закончил Духовную семинарию, в 1897 году — Московскую Духовную Академию со званием кандидата богословия. В 1899 году Александр Зверев был рукоположен в священнический сан, окончательно избрав служение Христу и Его Церкви, предпочтя этот подвиг всем прочим возможностям, которые представлялись блестяще образованному человеку.

Священник Александр стал инспектором и законоучителем Таврического епархиального женского училища, смотрителем мужского Духовного училища, исполняя эти послушания вплоть до 1920 года.

За заслуги перед Церковью священник Александр 19сентября 1912 года был возведен в сан протоиерея. В 1921 году он назначен клириком Петропавловского собора Симферополя.

Но наступили времена, когда Господь стал приуготовлять Своих верных чад к подвигу исповедничества и неисповедимыми судьбами Божиими вести к их Голгофе. 

В 1922 году по Таврической епархии прокатилась кампания по изъятию церковных ценностей в пользу голодающих. Правящий архиерей архиепископ Таврический и Симферопольский Никодим (Кротков) призвал священство по мере сил, с рассуждением оказать посильное содействие. Но цель властей была не столько изъять ценности (в том, что они рано или поздно будут отобраны, новая богоборческая власть не сомневалась), сколько физически истребить наиболее стойких и активных «церковников». В этой кампании деятельное участие принимали обновленцы. Всемерная поддержка властей придавала им особую дерзость, и они уверенно шли к захвату епархиальной власти. Их цель совпадала с желанием местной администрации во что бы то ни стало ликвидировать твердого в православной вере владыку Никодима (Кроткова) и его окружение и не допустить нового православного епископа.

В это время прежний Таврический архиепископ Димитрий (Абашидзе) находился под домашним арестом в Топловском монастыре. Власти намеревались арестовать и архиепископа Никодима (Кроткова). Православие, а точнее, существование какой-либо организованной православной структуры в Крыму было под угрозой исчезновения. Тогда приняли решение рукоположить известного своим благочестием и мудростью вдового протоиерея Петропавловского собора Александра Зверева во епископа Мелитопольского, викария Таврического.

Поздно вечером 28 августа 1922 года на подворье Космо-Дамиановского монастыря для совершения монашеского пострига собрались архиепископ Никодим (Кротков) и архиепископ Димитрий (Абашидзе), специально втайне от всех приехавший из Топловского монастыря; настоятельница Топловского Параскевского монастыря игумения Вирсавия (Подозникова), а также священнослужители симферопольских храмов. Постриг и служба, на которой состоялась хиротония, продолжались до 9 часов утра. 

Рукоположение епископа Сергия оказалось своевременным: уже через месяц архиепископ Никодим был арестован. Владыка Димитрий так же был привлечен к судебному разбирательству. Попали под арест и многие наиболее активные священники и монахи. Архиепископа Никодима заключили в Нижегородскую тюрьму, архиепископа Димитрия выслали за пределы Крыма. Остался только епископ Сергий (Зверев).

Многотруден архиерейский крест в столь страшное время разброда и всеобщего шатания, когда все основы привычного бытия сотрясены сатанинской злобой. Велика ответственность архиерея за каждую христианскую душу, вверенную ему Господом, но и велика благодать, укрепляющая доброго пастыря на его тернистом пути исповедника.

В самое лукавое время, когда из-за голода власти объявили изъятие церковных ценностей, в апреле 1923 года епископ Сергий обратился к народу: «Пришла весна — для одних красная, а для других скорбная, мучительная. Зима съела прошлогодний урожай, а до нового еще далеко, и опять в глаза наших братьев глядит один из самых страшных бичей — голод... Нельзя не помочь, надо непременно, обязательно помочь. Отдайте оставшееся в ваших храмах золото, серебро и вообще все металлические ценности. Вытащите их из-под спуда, если сверх чаяния они туда попали, и отдайте все на святое дело братской любви... 

Тяжкое преступление обращать священные предметы только на свое личное домашнее употребление. Если бы мне сказали: «Отдай Чашу на наши частные надобности», — я умер бы, но не отдал. А не дать наши священные драгоценные вещи на дело спасения тысячи жизней детей, отцов, матерей — это тягчайшее, величайшее, ничем не оправданное преступление.

Святые отцы и учители Церкви, по Божественным законам жившие, ничего не щадили для спасения жизни страждущих...»

Несмотря на все призывы Владыки помочь голодающим и открытость его церковной позиции, власти видели в епископе Мелитопольском только своего идейного врага.

8 октября 1923 года, в день памяти преподобного Сергия Радонежского, епископ Сергий был арестован, но все обвинения в его адрес оказались несостоятельными. К тому же любовь народа к своему иерарху в то время смогла приостановить руку палачей. Он был выпущен на свободу. В 1924-1926 годы, оставаясь по-прежнему епископом Мелитопольским, владыка Сергий управлял Самарской епархией, так как епископ Самарский Анатолий (Грисюк) был арестован.

Для благоустройства церковной жизни и управления Русской Православной Церковью 15 (28) февраля 1925 года Святейший Патриарх Тихон обратился в Народный Комиссариат Внутренних дел с предложением о регистрации Патриаршего Священного Синода. Святейший Патриарх предполагал организовать Синод как исполнительный орган для созыва Всероссийского Собора. Мудрый водитель архипастырей, Святейший Патриарх предложил кандидатуры выдающихся архиереев, имевших большой опыт и авторитет в церковной среде, — митрополита Крутицкого и Коломенского Петра (Полянского), митрополита Нижегородского Сергия (Страгородского), епископа Одесского и Херсонского Прокопия (Титова). Он включил в список и владыку Сергия. Но этому Синоду не суждено было образоваться из-за скорой кончины Святейшего Патриарха Тихона.

Епископ Сергий, единомышленник и сподвижник святого дела Патриарха, участвовал в его отпевании. Многие выдающиеся иерархи Русской Православной Церкви, которые, как и он, оказались у гроба Патриарха, стали впоследствии мучениками и исповедниками Церкви Христовой.

Владыка Сергий 30 марта (12 апреля) 1925 года присутствовал в Донском монастыре при чтении завещания Патриарха Тихона. 1 февраля того же года будущий Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Крутицкий Петр (Полянский) предложил кандидатуру владыки Сергия во временно учрежденную коллегию архипастырей для управления Церковью, создаваемую в связи с церковными нестроениями. Для такого ответственного дела требовались благодатная мудрость и особый опыт церковного кормчего, коими обладал епископ Мелитопольский. Будучи ревностным борцом за чистоту Православия и единство Христовой Церкви, он внимательно следил за деятельностью лжепастырей обновленческого толка. Во время подготовки к Собору 1925 года обновленцы направили к епископу Сергию комиссию для переговоров, но Владыка пришедших не принял, а через третье лицо передал: «Не нахожу надобности вести переговоры с вашим управлением и принять поэтому депутатов не нахожу нужным». Обозленные твердостью православного архиерея, обновленцы разослали по епархии обращение к духовенству и мирянам. Но ни духовенство, ни миряне, вдохновляясь исповеднической твердостью своего архипастыря, не стремились сблизиться с церковными реформаторами. Напротив, во время поездок владыки Сергия по епархии вернулись в Православие все отпавшие в обновленчество приходы. Он умел обратиться к самому сердцу согрешившего человека. Враг же рода человеческого, завидуя апостольским трудам святителя, не мог стерпеть благодатного служения стойкого архипастыря и обрушился на него со всей злобой.

В 1926 году епископа Мелитопольского осудили на два года и отправили в ссылку. 

Отбыв наказание, Владыка возвратился к церковному служению и через некоторое время был возведен в сан архиепископа. С 1929 года архиепископ Сергий нес крест архиерейского служения на Елецкой кафедре. Вместе с другими архиереями Русской Православной Церкви он участвовал в подписании циркуляра о новом титуле Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) и о порядке поминовения за богослужением высшей церковной власти Российской Церкви. В 1935 году его вновь арестовали и осудили на пять лет исправительно-трудовых лагерей. Владыка принял испытание с подлинно христианским смирением, безропотно, как бы из рук Самого Христа. Безбожные власти обвинили архипастыря в том, что, будучи связан с епархиальным духовенством, он занимался контрреволюционной агитацией среди населения и священства, говорил с амвона проповеди, якобы призывавшие бороться с советской властью. После объявления приговора 21 января 1935 года ревностный исповедник веры православной был отправлен в Карагандинские лагеря.

Милостью Божией, в лагере священники и миряне тайно собирались для молитвы. Иногда даже удавалось служить панихиды. Поминали, как правило, архиереев и духовенство, уже сподобившихся мученического венца. Эти молитвенные собрания стал посещать и владыка Сергий. Молитва помогала смириться со всеми ужасами лагерной жизни, переносить все с кротостью, видя во всем Промысл Божий.

Когда лагерное начальство начало готовить новое «дело» против Владыки и его соратников, нашлись предатели, давшие достаточно показаний для расправы с праведником. Некоторые, не выдержав пыток, подписали все, что от них требовали. 

На допросах 67-летний старец держался твердо: ни угрозы, ни пытки его не сломили. Ответы его были кратки и полны достоинства. Следователю так и не удалось заставить мужественного иерарха признать себя виновным. На провокационные вопросы Владыка не отвечал, ссылаясь на принципиальные соображения. Соузники его почти все держались столь же твердо. 

 

8 ноября 1937 года архиепископ Сергий (Зверев) был осужден вместе с другими исповедниками. Их обвинили в том, что, якобы являясь членами контрреволюционной организации, они на протяжении всего времени пребывания в лагере проводили активную антисоветскую деятельность, которая заключалась в нелегальных молитвенных собраниях, совершении панихид по убиенным священнослужителям, в связи с заграницей и непризнании советской власти. 13 ноября 1937 года им был вынесен приговор о расстреле, с конфискацией имущества. На следующий день приговор привели в исполнение.

Так завершился крестный путь исповедничества верного сына Православной Церкви священномученика Сергия (Зверева).

Канонизирован в лике святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года.