Преподобномученица Евдокия родилась 1 марта 1875 года в деревне Губино Ашитковской волости Бронницкого уезда Москов­ской губернии в семье крестьян Прохора и Надежды Андриано­вых, у которых было три сына и две дочери. Когда Евдокии испол­нилось семнадцать лет, она вместе со старшей сестрой Акилиной, которой в то время было двадцать два года, поступила послушни­цей в Крестовоздвиженский Иерусалимский монастырь в Подоль­ском уезде Московской губернии.
 
Монастырь был основан в 1837 году первоначально как бо­гадельня при храме святых мучеников Флора и Лавра в селе Ста­рый Ям. 18 декабря 1855 года митрополит Московский Филарет (Дроздов) через юродивого Ивана Степановича Саватюгина благословил ее образом Иерусалимской иконы Божией Матери. В 1856 году богадельня была переименована в молитвенный бо­гаделенный дом. В 1865 году стараниями Христа ради юродиво­го Ивана Степановича и с помощью средств благотворителей молитвенный дом превратился в женскую монашескую общину. В 1870 году община была переведена в село Лукино в двадцати верстах от Подольска в имение, принадлежавшее Александре Петровне Головиной, и в 1887 году здесь был учрежден мо­настырь.
 
В монастыре было три храма, церковноприходская школа, иконописная мастерская, больница с аптекой, богадельня для престарелых инокинь и приют для девочек-сирот. В то время ког­да Евдокия и Акилина поступили в обитель, в ней подвизалось около шестидесяти монахинь и послушниц; сестры стали исполнять послушание огородниц, хорошо им известное по жизни с ро­дителями, а затем псаломщиц. В обители они прожили до ее за­крытия, которое произошло после большевистского переворота 1917 года, и послушницам пришлось вернуться на родину. Они по­селились в Старой Слободке деревни Губино в отдельно стоявшем небольшом ветхом домике, ставшем для них монашеской кельей, и жили, исполняя все, чему были научены в монастыре. Их рели­гиозная ревность обратила на себя внимание безбожных властей, и в феврале 1930 года сестры были арестованы. Властям не удалось доказать виновность монастырских послушниц, и после пяти не­дель заключения они были освобождены.
 
1 июня 1931 года власти снова арестовали послушниц – на этот раз с твердым намерением их осудить. Были опрошены жи­тели деревни из тех, кто относился к православным враждебно. Они показали, что послушницы собирают в своем доме едино­мышленников, ведут беседы, поют молитвы, бывают случаи, что к ним приезжают другие монахини; у себя в доме под видом ре­лигиозных обрядов устраивают сборища крестьян, агитируют против колхозов, говоря, что в колхоз идти грешно, что вера не позволяет этого делать, призывают крестьян переносить все му­ки, говоря, что Господь и не такие муки терпел. Благодаря агита­ции послушниц, по мнению свидетелей, в деревне туго проходят мероприятия советской власти и из ста крестьянских хозяйств, имевшихся в Старой Слободке, в колхоз записалось десять. В мо­мент вербовки крестьян в колхоз Андриановы будто бы говорили крестьянам, указывая на членов сельсовета и актив: «Вот ходят лжепророки и проповедуют антихристовы заветы, все это перед концом света».
 
Будучи допрошены, послушницы Акилина и Евдокия винов­ными себя не признали, на вопрос следователя, за кого они молят­ся, они ответили, что в молитвах поминают Патриарха Тихона и митрополита Петра Крутицкого. «Особой ориентации мы не име­ем, – сказала Евдокия, – считаем себя православными христиана­ми. Сборищ в нашем доме никаких не бывает, молимся мы у себя в доме вдвоем с сестрой, изредка к нам приходят наши братья, из­редка нас посещают монахини. Знакомств мы ни с кем не имеем и агитацией не занимаемся».
 
За три дня следствие было закончено. Послушниц обвинили в том, что они в деревне Губино организовали и возглавили «рели­гиозную секту “православных христиан”», которая «противодей­ствовала своей контрреволюционной агитацией среди крестьян всем политико-хозяйственным кампаниям, проводимым на селе среди крестьянства советской властью и партией... в частности коллективизации». В тот же день сестры были препровождены в Бутырскую тюрьму в Москве.
 
28 июня 1931 года тройка при Полномочном Представительст­ве ОГПУ приговорила послушниц к трем годам ссылки в Казах­стан, куда они были отправлены с большим этапом заключенных. По окончании срока ссылки в 1934 году, Евдокия и Акилина вер­нулись в деревню Губино. Домик их был разрушен, и они посели­лись у родственников.



В то время в деревне жила семья Карасевых, в которой было четверо детей. Отец у них умер в 1931 году, а мать в 1934-м. Стар­шей девочке было двенадцать лет, младшей шесть. Их дядя после похорон матери на семейном совете стал спрашивать родственни­ков, куда девать сирот, и предложил отдать их в детский приют. Услышав об этом, дети в один голос заплакали и закричали: «Мы не хотим в приют!» Один из родственников спросил бывшую тут послушницу Акилину: «Бабушка Акулина, а может быть, вы оста­нетесь с ребятами?» – «Останусь, – ответила она, – только вы мне все помогайте». – «А вы не против?» – спросили родственники де­тей. Сироты уцепились за Акилину и стали умолять ее не уходить от них. Так они остались на попечении послушницы Акилины, а Евдокия жила в доме родственников и часто навещала сестру и си­рот. Послушницы читали детям Евангелие и жития святых и вмес­те с ними молились.



Предполагая в соответствии с приказом НКВД 1937 года про­извести массовые аресты, сотрудник местного отделения НКВД в начале октября допросил одного из жителей деревни Губино; тот показал, что на квартиру послушницы Евдокии ходят отсталые колхозники, с которыми она проводит сектантскую работу, что она посещает сиротку, которую агитирует, чтобы та молилась Бо­гу, повесила на нее нательный крестик, а также проводит агита­цию и среди других детей в деревне.



Председатель сельсовета представил в НКВД соответствую­щую характеристику, в которой написал, что Евдокия, посещая сирот, «принудительно заставляла их молиться Богу и ходить в церковь, а от учебы отвлекала... Сельсовет... считает, что Андриа­нова настроена антисоветски».



27 октября 1937 года власти арестовали послушницу Евдокию, и она была заключена в коломенскую тюрьму. Пришла после это­го Акилина к сиротам, горько заплакала и сказала: «Мою Дуню, мою сестру, опять забрали». Между тем сотрудники НКВД собира­лись арестовать и Акилину и несколько раз приходили в дом Кара­севых, но сироты прятали ее, а приходившим всякий раз отвечали: «Ее нет дома, а где она, мы не знаем». К концу 1938 года окончи­лось время действия приказа НКВД о массовых арестах, и послушница Акилина не была арестована. Она скончалась в середине пя­тидесятых годов и была погребена на кладбище в соседнем селе Ашитково.
 
Тройка НКВД приговорила послушницу Евдокию к восьми годам заключения в исправительно-трудовом лагере. 20 декабря она прибыла в составе большого этапа в Карлаг, а затем была отправлена в Акмолинское отделение. 
 
В деле заключенной имеется следующая характеристика: "... хорошая, добросовестная работница. Любит труд. Норму вырабатывает на 114%. Качество работы хорошее, дисциплинированная. Инвалид группы "Б".
 
 
Здесь в 1942 году она была вновь арестована. В обвинительном заключении о ней и ее сподвижницах  говорится, что "они, отбывая меру наказания по 1-му приговору в Акмолинском отделении Карлага, будучи враждебно настроенными к советской власти на протяжении всего времени, начиная с июня месяца 1941 года, проводили контрреволюционную деятельность среди заключенных, направленную против советского строя, были организаторами в проведении антисоветской агитации, прикрываясь религиозными убеждениями.
 
С 3 июля 1941 года, будучи годными к физическому труду и обеспечены продуктами питания, не выходили на работу по день ареста. Виновными себя не признали, за исключением того, что они религиозные и проводили религиозные обряды".
 
 
Вместе с монахиней Евдокией арестовали еще одиннадцать верующих женщин-заключенных, получивших ранее различные сроки -- от 2 до 10 лет. Все были крестьянского происхождения. Вот их имена: Наталия Семеновна Карих, Анна Антоновна Водоланова, Акилина Степановна Дубовская, Наталия Федоровна Копытина, Александра Михайловна Смолякова, Ирина Лаврентьевна Гуменюк, Ксения Михайловна Радунь, Ксения Ивановна Дударенко, Домна Ефимовна Василькова, Татьяна Игнатьевна Кушнир, Иустина Матвеевна Меланич.
 
20 апреля 1942 года судебной коллегией по уголовным делам Карагандинского облсуда в Акмолинском отделении Карлага монахиня Евдокия Прохоровна Андрианова и с ней 10 сподвижниц были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу (кроме Иустины Меланич, которая  была осуждена на 10 лет лишения свободы и умерла в заключении). Приговор приведен в исполнение. Место погребения неизвестно.
 
Монахиня Евдокия Прохоровна Андрианова реабилитирована согласно закону Республики Казахстан "О реабилитации жертв массовых политических репрессий" от 14 апреля 1993 года.
 
Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 года монахиня Евдокия и все проходившие с ней по одному следственному делу прославлены в лике святых.